Интервью с Н. Д. Касаткиной

Наталия Касаткина — хореограф, один из руководителей Государственного театра классического балета — ответила на наши вопросы перед премьерой реалити-шоу «Русский балет».

Как в раннем возрасте определить у ребёнка наличие данных для занятий классическим балетом?

Нужно привести ребёнка в какое-то профессиональное учреждение. Это может быть театр, это может быть балетная школа, чтобы профессиональный педагог оценил данные: если ступня «кочергой», то занятия классическим балетом противопоказаны. Шаг, растяжку, а также прыжок можно развить. Что касается формы: до 12 лет про девочек сложно сказать, поправится она или нет, изменится у неё форма или нет, т. е. происходит некая «мутация» — примерно, как у мальчиков, которые занимаются вокалом. Иногда по достижении 12-летнего возраста девочка уходит из балета, хотя вначале она подавала надежды.

Наталья Дмитриевна, скажите, какими данными должен обладать артист, чтобы стать ведущим?

Прежде всего артист должен обладать здоровьем, потому что это очень большая физическая нагрузка. Также необходим хороший художественный руководитель в театре, который смог бы разглядеть в артисте ведущего солиста или солистку, потому что ведущая солистка — это актриса. Это не только техника (сделать 32 фуэте, задрать ногу за ухо и проскакать на «пальцах»). Самое главное — это индивидуальность (актёрские данные). Чтобы сыграть Жизель, например, нужно сменить два образа: во втором акте спектакля она — дух. А если взять, к примеру, «Лебединое озеро», то там вообще двойная партия Одетты — Одиллии: сначала она — Одетта, потом — Одиллия, затем — снова страдающая Одетта. И этот образ нужно сыграть не только душой, глазами, но и всем телом. Т. е. это умение выразить образ с помощью пластики тела, что также не все балерины могут. Есть, например, балерины-спортсменки, которые по технике могут исполнить эту партию, но они не смогут задеть зрителя так, чтобы зритель заплакал или засмеялся, например.

Как артисты вживаются в образ (читают книги, смотрят спектакли, слушают музыку)?

Да, всё это, и при этом должен быть мудрый педагог, который настроит артиста именно на эту партию. Его главная задача — увидеть, каким может быть этот артист в данной роли. Т. е. самое главное — распознать индивидуальность. Артист может простоять в каком-нибудь театре всю жизнь в кордебалете и его не заметят. А если есть руководитель, который видит в нём нечто, например вот эта девочка, Галочка Гармаш, — крошечная совершенно, и Сергей Белорыбкин прав: если она не станет ведущей солисткой, то она будет танцевать «Четыре лебедя» всю жизнь.

Ребята, отвечая на вопросы анкеты, озвучивали роли мечты. Прокомментируете их выбор?
Лена Васильева, например написала, что её роль мечты — Жизель.

Лена для нас пока «тёмная лошадка». То, что у неё есть желание и стремление нам что-то показать — это уже замечательно, но для начала ей нужно стать хотя бы солисткой. Когда станет солисткой, по её вариациям можно будет понять, с каким настроением она выходит на сцену.

Ирина Довидовская ответила, что её роль мечты — Кармен.

«Кармен» у нас в театре не идёт. К Кармен у меня особое отношение, потому что Альберто Алонсо ставил его в Большом театре на Майю Плисецкую, на меня, на Николая Фадеечева… Т. е. это уровень, которого после него пока никто не достиг.

В первой серии мы увидели, как Николай Чевычелов говорит о Владиславе (Дубенко, прим. автора), что он никогда не будет играть роль принца, потому что у Владислава типаж другой. Согласны ли вы с этим высказыванием?

Да, это типаж, но это вовсе не означает, что он не сможет станцевать, к примеру, в «Дон Кихоте» главную роль: Базиля он, вероятно, сможет сыграть.