ТВ-программа
Милагрос Эспосито
Милагрос Эспосито
Иво Ди Карло-Миранда Рапалло
Иво Ди Карло-Миранда Рапалло
Аделина «Лина» де Соло
Аделина «Лина» де Соло
Виктория «Вики» Ди Карло
Виктория «Вики» Ди Карло
Дамиан Науэль Рапалло
Дамиан Науэль Рапалло
Пабло Рапалло
Пабло Рапалло
Андреа Рамос
Андреа Рамос
Флоренсия «Флор» Риццо де Ди Карло
Флоренсия «Флор» Риццо де Ди Карло
Альфредо «Бобби» Луис Соло
Альфредо «Бобби» Луис Соло
Глория Эспосито
Глория Эспосито
Серхио Коста мл.
Серхио Коста мл.
Ампаро Родригес/Сокорро де Гарсия
Ампаро Родригес/Сокорро де Гарсия
Марта де Гарсия
Марта де Гарсия
Рамон Гарсия Парапучино
Рамон Гарсия Парапучино
Рокки Морган
Рокки Морган
Оскар «Бернардо» Авельейра
Оскар «Бернардо» Авельейра
Федерико Ди Карло
Федерико Ди Карло
Луиса Рапалло де Ди Карло
Луиса Рапалло де Ди Карло
Донна Анхелика де Ди Карло «Донья»
Донна Анхелика де Ди Карло «Донья»

Донна Анхелика де Ди Карло «Донья»

Бабушка Иво и мать Федерико. Суровая женщина, но не плохая. С момента своего добровольного заточения пытается руководить всей семьёй, но это не получается, так как её не уважают. Она — женщина, которую трудно рассмешить. Она очень недоверчива. Имеет утончённые манеры и очень элегантна. В любой дискуссии за ней остаётся последнее слово. По натуре, она руководитель. Милли сможет вытащить старую леди во внешний мир. С этих пор отношения между ними будут пронизаны безграничной любовью. Для Милагрос она станет бабушкой, которой она никогда не имела, а для Анхелики — единственной радостью в жизни.

Бабушка Иво и мать Федерико. Суровая женщина, но не плохая. С момента своего добровольного заточения пытается руководить всей семьёй, но это не получается, так как её не уважают. Она — женщина, которую трудно рассмешить. Она очень недоверчива. Имеет утончённые манеры и очень элегантна. В любой дискуссии за ней остаётся последнее слово. По натуре, она руководитель. Милли сможет вытащить старую леди во внешний мир. С этих пор отношения между ними будут пронизаны безграничной любовью. Для Милагрос она станет бабушкой, которой она никогда не имела, а для Анхелики — единственной радостью в жизни.

Наверх